Михаил Катюричев - Эквилибрист[СИ]
– Ваши лекари не справились?
– Нет! След ауры темного не дал оказать помощь сразу. Между прочим, второй вообще стал заикой!
– Ему же вроде по яйцам дали? – удивился неведомо как оказавшийся рядом Клавикус, – хотя это и не удивительно. Уверен, что если бы он получил по голове, последствий бы не было.
– Это не повод для шуток! – развернулся к нему Фасцио, – мои лучшие лекари не могут их вылечить!
– Да, – сочувственно кивнул архивариус, – идиотизм не лечится. Это же надо – собачиться с разрушителем! Да еще и так нагло.
– Это не повод калечить людей! – Фасцио кипел гневом.
– Еще какой повод. Себя вспомни на втором курсе, – лекарь смутился, – к тому же традиция Академии – не вмешиваться в разборки второго года обучения. Это нормально.
– Нормально – это пара синяков и ожогов, как в других группах, а не семеро тяжело травмированных.
– Справедливости ради нужно заметить, что Даркин в большинстве из них не виновен, – вмешался ней-Митро, – мэтр Филин, ты как большой специалист по разрушителю скажи, чего нам ждать дальше?
– А Даркин из карцера когда выходит?
– Завтра. А что?
– Готовьте еще одну койку, мэтр Фасцио.
Из карцера я вышел грязный, голодный и злой. Я когда голодный, вообще добрым не бываю. И надо же было Хеттер поймать меня именно по дороге к комнате.
– Ты! – глаза метали молнии, – ты избил моих друзей! Я вызываю тебя на дуэль!
– Дерьмо твои друзья, – меланхолично заметил я, – а дуэль – это пожалуйста. Дня через три, когда я приду в себя после карцера.
– Сейчас!
Я усиленно боролся с подступающим гневом. Просто так она от меня не отвяжется, но вступать в бой на чужих условиях? А, к черту! Быстрее отделаюсь – быстрее поем.
– Пошли. С мэтром ней-Ромди сама будешь объясняться.
Мэтр долго смотрел на меня, потом на Марту, но дуэль все же разрешил. Правда, не до смерти. И вовсе не обязательно было повторять это три раза, я и так понял. Да и злости-то особой нет. Зато вспомнились размышления в карцере. Можно попробовать одну штуку. Девочка совсем заигралась. А ведь внедренные в тело артефакты (татуировка тоже артефакт по сути) это не только сила, но и слабость.
Пока мэтр в последний раз объяснял нам правила, я успел просканировать чужие магические потоки. Отходя на предписанную кодексом дистанцию, я продолжал формировать необходимую конфигурацию потока. Создать артефакт, способный вызвать искусственный резонанс, у нас с мэтром Норманом пока не получилось, но, задавая нужную частоту колебаний собственной силы, я взрывал артефакты только так.
Марта применила старую тактику. Только в этот раз она пыталась приблизиться под прикрытием пыльной бури. Вот только я поймал ее лучом силы еще на подходе, а когда девушка уже потянулась к саблям, резко усилил мощность.
Тело выгнулось дугой и словно изломанная кукла упало на песок. Из ушей и носа текла кровь, пятная воротник белоснежной блузки. Когда магия в твоей крови внезапно сходит с ума, ощущения не из приятных. Воя от боли амазонка каталась по песку, расцарапывая ногтями плечи и грудь. Словно пытаясь содрать кожу с татуировкой-предательницей. Неприятное зрелище, даже если закрыться от чужих эмоций. Я отошел на несколько шагов назад, давая понять, что поединок окончен. Лекари тут же унесли старосту в лазарет.
Я в очередной раз перечитывал приглашение на завтрашний королевский прием, пытаясь понять, чем мне это грозит, когда в дверь постучали.
– Можно войти? – заглянула в комнату Катарина.
– Заходи, – я рад был поводу отвлечься. На пропущенные за три дня домашние задания мне и так придется убить большую часть выходных.
– Вот, – Катарина положила на стол пачку листов.
– Это что?
– Разрешения на выход в город. На всю группу.
– Я-то тут при чем?
– Как при чем? – удивление девушки было не меньше моего, – ты теперь староста, это твоя обязанность.
– С каких это пор я староста? – чего-то я не понимаю.
– Хеттер стала старостой по праву силы. Ты ее победил. Теперь староста ты.
– Да ну к черту! – возмущаюсь я.
– Ты не хочешь быть старостой? – удивляется Катарина.
– Брать на себя ответственность за ораву малолетних светлых магов? Ни за что! Я понимаю, что группа немедленно забудет старые обиды в попытке свергнуть тиранию разрушителя, но мне-то зачем такая головная боль?
– Власть… – несмело начинает ней-Эссен.
– Ответственность, – поправляю я, – не интересует.
– Прибавка к стипендии…
– Я не настолько беден.
– Да тебе просто на всех плевать! – взрывается Катарина.
– Тебе не плевать? Вот и будь старостой.
– Я уже была. И уступила. Меня не примут.
– Значит, уговори Альвина, – теперь я начинаю раздражаться, – пока Хеттер в лазарете, он размажет по арене любого. К тому же у него есть опыт командования. Сколько Марте еще выздоравливать?
– Мэтр Фасцио молчит, но помощники говорят, что не менее декады. А Альвин не согласится.
– Пообещай ему поцелуй, он и на государственную измену согласится.
– А если я пообещаю поцелуй тебе? – лукаво улыбнулась девушка.
– Боюсь, ты этого не переживешь, – буркаю я. Зачем дразниться-то, – иди, давай птица нашего уговаривай!
Увы, Катарина оказалась права. Альвин тоже не стал брать на себя ответственность. Так что утро Нейтена началось для меня с толпы под дверью.
– Даркин, кто сейчас староста? – Симон но-Кайри сразу взял быка за рога, – У кого нам подписывать пропуска?
– Рох отказался? – я еще толком не проснулся.
– Отказался, – подтверждает Альвин. Он тоже здесь.
– Тогда старостой назначается Катарина ней-Эссен, – тыкаю в девушку пальцем, – пропуска подписывать у нее, все остальные вопросы тоже решать с ней.
– А кто не согласен, – повышаю голос, перекрикивая недовольный ропот, – тот может сидеть в Академии безвылазно. Я пропуска тоже подписывать не буду!
Захлопываю дверь и падаю спать дальше. Вчера под вечер пришла в голову интересная схемка, так что я провел за чертежами полночи. А тут выспаться не дают, варвары!
Глава 25
Предстоящий прием здорово меня беспокоил хотя бы потому, что нахрен я там сдался? Празднование годовщины чего-то там (каюсь, на лекциях по истории нагло спал) великолепно обойдется и без меня. Или это Виолетта намекает, что неплохо иногда бы и в гости заходить? Почему тогда подписано главой королевской канцелярии? У Клавикуса спросить, что ли?
Дожидаясь нанятый экипаж (Тоже глупость. Тут через парк семь минут ходу, но не положено!), я все прокручивал информацию. Королевская канцелярия рассылает приглашения всем участникам, но я не вхожу в список высших дворян (те получают приглашения автоматически), так что меня пригласили по прямому указанию Его Величества. Или с его одобрения. Вариант с Виолеттой отпадает, в этом случае, подпись была бы ее личная. Закралась предательская мысль не ехать вообще. Пришлось отбросить – это уже попахивало бы оскорблением. В отместку пошел на бал в ученической мантии. Мол, я вообще простолюдин и моде благородных соответствовать не собираюсь.
Приветствие королевской семьи, это мы уже проходили. По лицам ничего не понять – благожелательные статуи. Теперь смотаться к столику с закусками и не отсвечивать. В воздухе витает некоторая напряженность.
Его Величество произносит первый тост. Долгая речь сводится к тому, что не все присутствующие любят друг друга, но все служат одному королю и одной стране, так что давайте жить дружно. Ой-ей! Я, кажется, начинаю догадываться, зачем меня сюда вытащили. Сбежать? А то, как бы всеобщее братание не закончилось ритуальным жертвоприношением зачинщика смуты.
– Кат, ты о чем задумался? – рядом возникает но-Рох в сопровождении невзрачного мужчины по виду немного старше меня. Лет тридцать-тридцать пять, – позволь представить тебе Магнуса но-Динто.
– Добрый вечер, – но-Динто (кто такой?) вежливо кланяется. Зеркалю его движение, – я могу рассчитывать на несколько минут Вашего внимания?
– Несомненно, – чувствую чей-то пристальный взгляд. Опа! Король как бы случайно оказался в зоне слышимости, а с ним вся толпа сопровождающих и прихлебателей.
– Даркин Кат, – официально начинает мой собеседник, – как нынешний глава клана но-Лизи, хочу принести извинения за те… неудобства, которые доставила Вам наша семья. Клянусь, что больше подобных неприятностей не повторится. Очень надеюсь, что Вы найдете в себе благородство и великодушие чтобы забыть о… недопонимании которое между нами возникло.
Как он обтекаемо выражается. Нет уж, я хочу конкретики.
– То есть род но-Лизи отказывается от всех претензий, реальных и вымышленных, в мой адрес, отзывает награду за мою голову и не пытается навредить мне и моим друзьям тем или иным способом?
– В обмен на прекращение войны с Вашей стороны. – Магнус тоже становится собран и предельно конкретен.
